Официальный сайт целительницы Альфии
Четверг, 28.03.2024, 14:04
Приветствую Вас Гость
Главная | Регистрация | Вход
 Три имама Дагетсана

Краткое сказание о трех имамах Дагестана


Спустя более 1240 лет после Хиджры установления Господа,
воля Мудрого начали осуществляться на земле Дагестана. По
велению Аллāћа Его любимец Муħаммад  с четырьмя халифа-
ми прибыл в Дагестан и из самых способных выбрал троих бес-
страшных героев, чтобы возродить Шариат с самого основания:
имамов Гази-Муħаммада, Ħамзат-бега и созданного для войны
великого имама Шамиля. Вот те три героя, истинные муджахи-
ды, которых выбрал сам Пророк , заключив с ними договор. По-
добных им не найти, их предводительство в основе своей досто-
верно и несомненно, и взялись они за это только по поручению
Посланника Аллāћа  и были созданы Аллāћом именно для этого.
Однажды Муħаммад Ярагский пришел со своими мюридами к
имаму Гази-Муħаммаду в Гимры. Он постучался в дверь имама.
Гази-Муħаммад выглянул, увидел стоявшего у порога Ярагского
и закрыл дверь, уйдя обратно в дом и оставив его на пороге. Он
не впустил муршида[1] накшбандийского тариката Муħаммада
Ярагского. Удивленные этим, мюриды, обратившись к мурши-
ду, спросили: «О учитель, что это значит?» Ярагский, раскрыв
мудрость, успокоил своих мюридов. Он объяснил происходящее
тем, что в этой комнате с Гази-Муħаммадом встретились пророк
Муħаммад  с четырьмя халифами, которые явились, чтобы по-
ручить ему стать имамом. Посмотрите, в какой строгости Про-
рок  назначил Гази-Муħаммада имамом! У каждого человека
есть свои особые достоинства, посмотрите же, каким высоким
достоинством обладал Гази-Муħаммад!
Имам начал призывать к раскаянию людей, которые оста-
вили религию и стали следовать адатам. А против тех, кто, бу-
дучи охвачен невежеством и опьянен мирскими богатствами,
препятствовал ему, пришлось поднять саблю. Ханы стали про-
тивиться ему, имамы мечетей лукавили, а судьи хотели, чтобы
право принимать решения оставалось за ними. Труднее всего
ему было с внутренними врагами, которые шпионили, как воры
[1] Муршид – наставник, учитель.
285
в семье. Перенеся трудности и беды, он заново заложил основу
для шариата Пророка . Разделяя верных и лицемеров, он до-
шел до Гудермеса. Отсюда великий имам повернул на восток и
через Дербент вернулся обратно.
Гази-Муħаммад выступил с проповедью в родном селе. Он
сказал, что теперь газават они будут вести на окраине села.
Удивительно, как же люди выбирают этот бренный мир вза-
мен мира вечного! Из всех собравшихся только пятнадцать мю-
ридов вместе с шейхом Шамилем встали рядом с имамом Гази-
Муħаммадом, остальные разбежались. Оставшиеся поселились
в одном доме, который находился в Гимринском ущелье.
В эту ночь Шамилю приснился сон, такой же, как и Пророку
 перед битвой при Уħуде. На следующее утро, как и было во
сне, неверные бросили в окна огонь, началась суматоха. Вели-
кий имам приготовился к смерти. Он выхватил саблю и вос-
кликнул: «Аллāћ!» Вспомнив о вечном мире, мечтая о встрече
с Посланником Аллāћа , он выпрыгнул из башни, как волк в
баранье стадо. Столпившиеся у входа как муравьи солдаты не
дали имаму коснуться земли. Вышла из тела его чистая душа, а
тело досталось врагам. Пал столп Шариата, ушел из жизни ис-
тинный шахид Аллāћа.
«Теперь моя очередь», – сказал Шамиль и встал. Сломав нож-
ны и отрезав подол черкески, он поднял саблю со смертоносным
лезвием над головой и как ураган понесся на врага. Солдата,
который стоял у дверей, он убил как собаку, второго тоже уло-
жил на землю, а третий пронзил Шамиля штыком. Шамиль не
смог достать врага мечом. Тогда он схватил штык левой рукой,
вонзил его глубже, потянув на себя, а правой рукой отрубил вра-
гу голову, которая покатилась по земле.
Посмотрите, какую силу Аллāћ дал имаму! Разве сможет кто-
нибудь другой прыгнуть с места в длину на 12 локтей?! После
прыжка Шамиля изумленные солдаты принялись измерять рас-
стояние, на которое он прыгнул, и упустили его. Как Пророк
 усыпил курайшитов, осыпав их землей, так и Аллāћ усыпил
бдительность этих солдат. Как пророка Ису  от Бану Исраил,
286
Создатель миров спас Шамиля от врагов. Оставив их позади,
Шамиль уходил дальше. Вдруг он услышал, как кто-то сзади по-
вторяет «Аллāћ», «Аллāћ». Обернувшись, он увидел своего муэдзи-
на Ибрâҳîма. Так они оба спаслись от пуль врагов.
От полученных сорока пяти ран Шамиль ослабел так, что не в
силах был удержать в руках свой меч. Его подхватил Ибрâҳîм, и
они пошли дальше. Вскоре они остановились, чтобы совершить
намаз, поскольку времени до окончания срока намаза остава-
лось мало. Совершив два рака‘ата, Шамиль потерял сознание.
Очнувшись, он спокойно сказал Ибрâҳîму, чтобы он шел даль-
ше, оставив его здесь умирать. Но разве мог тот уйти, бросив
своего товарища?! «Я останусь здесь и умру вместе с тобой!» –
ответил Ибрâҳîм.
Вечером оба продолжили путь и остановились в одной молель-
не на горе в окрестностях Гимры. Эту очень холодную ночь они
провели там, а утром отправились в Унцукуль. Здесь обработали
и перевязали раны Шамиля, после этого он не мог вставать еще
целых двадцать дней.
После гибели Гази-Муħаммада имамом выбрали Ħамзата, а
его помощником стал шейх Шамиль. Они договорились, что,
когда Ħамзат уйдет в Хунзах, Шамиль придет следом за ним
вместе с войском. Как и договорились, Шамиль шел за ним, но
в Гергебиле он столкнулся с некоторыми препятствиями. Дойдя
до Голотля, Шамиль узнал об убийстве Ħамзата. Все случилось
по воле Аллāћа. После того как Ħамзат стал шахидом, «Кольчу-
гу Шариата» – Шамиля утвердили имамом Дагестана. Двадцать
пять лет Шамиль наводил порядок среди людей, лишенных ве-
ры, как и ‘Умар аль-Фарук .
Поведать о трех имамах (да не лишит Аллāћ нас их заступни-
чества!) стало возможно только сейчас, но след их благодати ни-
когда не покидал Дагестан. Особенно хорошо народ знал исто-
рию Шамиля, его имя известно во всем мире. Все поминают его,
давая ему высокую оценку, и после смерти он удостоился места
в Джаннат аль-Баки‘[1].
[1] Джаннат аль-Баки‘ – кладбище в Медине, где похоронены члены семьи Пророка
 и его сподвижники .
287
Всю двадцатипятилетнюю историю имама не описать пером.
Кто бы ни написал о нем сколько сможет, с искренней любо-
вью, – это станет плодоносящим садом для него. Вряд ли у меня
хватит времени разбить такой сад, но я все-таки посажу здесь
сколько смогу деревьев. Написать книгу о газавате я не смогу,
но расскажу кое-что для благодати.
В 1255 г. хиджры случилось известное всему миру сражение
на Ахульго, говоря о котором, забываешь даже битвы при Уħуде
и Ħунайне.
Царские войска пришли в Хунзах, захватили его и укрепились
здесь. В Хунзахе была построена большая крепость. Такие же
крепости стали строиться и в других местах: в Гоцатле, Цата-
нухе, Моксохе, Ахалчи, Балахуни, Гергебиле и Гимры. Неверные
укрепились в этих местах, построив мощные крепости. Из-за
этого лицемеры гордо подняли головы и открыто выражали ра-
дость. Долго и упорно они трудились над тем, чтобы разделить
народ, и многих сумели привлечь на свою сторону. Умножились
трудности для уверовавших, беды навалились со всех сторон.
И с каждым днем имаму становилось все тяжелее из-за ответ-
ственности за мюридов.
Шамиль решил посоветоваться и подумать вместе, как лучше
поступить. Большинство мюридов советовали оставить Даге-
стан и переселиться в Чечню, совершив хиджру. Имам не со-
гласился и отверг это предложение. «Лучше остаться здесь», –
сказал он и предложил найти место, где удобно будет держать
оборону. Безоговорочно согласился с имамом и Сурхай, алим из
селения Колоб, за ним последовали все остальные. Такой чести
удостоилось Ахульго. Начались необходимые подготовительные
работы: построили несколько домов, мечеть, вокруг соорудили
стену, привели жен и детей и обосновались здесь.
Вскоре многочисленное царское войско, подготовленное к
штурму Ахульго, выступило в поход. Когда они дошли до горы
Хихи, вдруг начался обильный снегопад, чего не случалось в это
время года, и ударил сильный мороз. Из-за этих неожиданных
288
трудностей войско оказалось в плачевном состоянии. Поход на
Ахульго оказался неудачным, и, разочарованные, они были вы-
нуждены вернуться назад тем же путем.
Царское командование вновь стало готовить силы к походу
на Ахульго. Двадцать четыре пушки и бесчисленное множество
солдат расположились на окраине села Ашильта.
К тому времени имам с мюридами числом менее пятисот
муджахидов[1] находились на Ахульго. Сто мюридов по приказу
имама охраняли возвышенность под названием Щулатлуль-гох.
Помощь к мюридам поступала в основном из Чиркея, так напи-
сано в книге «Магази». Несколько ашильтинцев вместе с лицеме-
рами, поддерживавшими неверных, перебрались в с. Чирката.
До тех пор, пока вражеские силы не добрались до Чирка-
ты, Щулатлуль-гох в течение месяца был у Шамиля. Пока его
храбрецы находились на этой возвышенности, никто не мог
причинить вред Ахульго. Поэтому враги разделились, часть их
пошла в Чиркату, чтобы искать подступы к Щулатлуль-гох. Те-
перь обстрел шел с обеих сторон, и холм, который находился
между ними, окутал черный дым. Крепкие молодцы сдержи-
вали натиск многократно превосходящих сил врага, отбивая
атаки. В этот день семнадцать мюридов, отдав души за Ислам,
стали шахидами. У остальных не хватило сил отстаивать даль-
ше Щулатлуль-гох, и когда натиск врага усилился, они остави-
ли позиции и вернулись на Ахульго. После их ухода неверные
завладели высотой и отсюда стали обстреливать Ахульго. Ис-
кренние в намерениях храбрецы, умеющие воевать, взялись за
сабли. Засучив рукава, воины, пропахшие запахом Рая, при-
готовились к отражению штурма.
На Ахульго разгорелся бой, горцы рубились яростно. От вы-
стрелов пушек содрогалась гора, поднявшаяся пыль и дым зат-
мили белый свет. Отчаянные храбрецы, души которых были го-
товы взлететь на Барзах, проливали кровь. Мюриды, готовые,
оставив мирское, уйти в мир иной, вознамерились получить ту
смерть, о которой мечтали. Ночью они возводили укрепления,
[1] Муджахид – тот, кто усердствует на пути Аллāћа.
289
которые днем разрушались артиллерийским огнем. Так они сра-
жались днем, а ночью работали, не зная ни минуты отдыха.
Залпы артиллерии, подобные раскатам грома; ослепляющий
блеск сабель; измученные голодом и жаждой и истекающие
кровью от ран воины; поле боя с кровавой слякотью под но-
гами; бесчисленное множество солдат; несметное количество
снарядов и пороха; генерал, которому не удается взять Ахульго;
соратники имама, теряющие воинов, на каждого из которых
приходилось по сотне солдат и даже больше; тяжелейшие дни,
когда не за что зацепиться, без никакой помощи извне… Так
под градом пуль прошло целых три месяца. От несмолкающего
грохота пушек звенело в ушах, самые смелые мюриды пали ша-
хидами, у остальных силы были на исходе, больных и раненых
становилось все больше. И самое тяжелое – отсутствие воды. Се-
годня нам легко говорить об этом, но попробуешь представить
– и замирает сердце.
Несмотря на то, что мюридов Шамиля, не боящихся смерти,
становилось все меньше, сопротивление их усиливалось. Вос-
питанные Исламом, бесстрашные львы имама, сердца которых
исполнены веры, приводили в изумление царского генерала.
Он предложил Шамилю перемирие и через посредников начал
вести переговоры с ним. Хитрый генерал потребовал выдать в
заложники сына имама – Джамалуддина. Имам отказался от-
дать своего сына и сказал, что это не принесет никакой поль-
зы. Но мюриды снова и снова просили отдать Джамалуддина
в заложники. Их настоятельные просьбы смягчили Шамиля, и
он согласился отдать врагам сына, хотя знал, что это бесполез-
но. Шамиль пожелал отправить с сыном одного из своих людей,
чтобы тот дал сыну исламское воспитание. Он посоветовался с
мюридами, кого бы отправить, но все молчали. Тут встал друг
имама Юнус из селения Чиркей и сказал: «Я пойду», взявшись
исполнить это поручение.
Джамалуддину, душе и сердцу жены имама Фатимы из Унцу-
куля, было восемь лет. Чьи же переживания сравнятся с пере-
живаниями матери, восьмилетнего сына которой отдают в за-
ложники?!
290
Подобно Ибрâҳîм-Халилу , отправляющемуся принести сы-
на в жертву, следуя велению Аллāћа, Юнус, вооружившись, вы-
шел в путь вместе с Джамалуддином – светом очей имама.
Когда он прибыл к палатке генеральского адъютанта, по-
добно послу Абу Вакаса к Рустуму, тот принял его с почетом и
уважением, как самого дорогого гостя. Отдавая неверным свое-
го маленького сына, Шамиль от всей души воззвал к Аллāћу с
упованием на Него: «Я отдаю сына заложником врагам, но в
действительности, о Милостивый, я вверяю его Тебе. О Ħафîý[1],
сохранивший пророка Мусу , отдав его в руки Фир‘авну, Ты –
лучший из хранителей!»
Как и говорил имам, оказалось, что отдать сына в заложники
– все равно что ждать меда от ос. После этого генерал потребо-
вал еще и встречи Шамиля с генералом Пулло. Имам не хотел
и этого, сказав, что в этой встрече тоже нет пользы для них, и
велел найти отговорку. Но товарищи настаивали и даже обви-
нили его в трусости. Эти упреки больно задели Шамиля, он раз-
гневался, как раненный лев. По приказу Шамиля все женщины
переоделись в мужскую одежду, вооружились, надели папахи,
некоторые повязали чалму и выстроились на видном месте.
Увидев их, адъютант генерала удивился и спросил Юнуса, кто
они. Юнус дал жесткий, суровый, поразивший сердце адъютан-
та ответ: «Как тут у вас палатки переполнены солдатами, так и
наши воины заполнили всю гору». Увидев некоторых без чалмы,
тот сказал: «Видимо, среди мюридов есть и наши». «Нет, это не
ваши, даже без чалмы любой покорный Аллāћу для нас мюрид»,
– уколол его Юнус.
С несколькими мюридами пришел Шамиль к Пулло, которого
охраняли около тысячи солдат и офицеров. Прибыв к генералу,
Шамиль сразу сел рядом с ним. Тот постелил подол своей шине-
ли, но имам вначале не стал садиться на нее. Его беспокоила эта
бессмысленная встреча. Пулло поднялся и стал долго говорить.
Шамилю надоела его болтовня. Имам приготовился в первую
очередь убить Пулло, если вдруг эта встреча окажется ловуш-
[1] Аль-Ħафîý – одно из прекрасных имен Аллāћа, означающее букв. «Охраняющий
все сущее».
291
кой, и, чтобы привязать его к себе, сел на подол его шинели. Ша-
миль твердо намеревался – если дело до этого дойдет – живым
обратно не возвращаться. Поняв намерение Шамиля, Газияв из
Анди подошел к нему поближе, чтобы последовать за имамом.
Генерал Пулло сказал имаму: «Раз мы заключили мир, тебе на-
до отправиться с нами в Темир-Хан-Шуру к нашему наместнику
и сообщить ему обо всем». Настаивавшим на этой встрече своим
товарищам Шамиль с упреком сказал: «Вас не устроил мой отказ
встретиться с генералом – вот и получите».
Ответить Пулло вместо имама взялся его дядя Батирхан. Он
заявил генералу, что у них есть еще много мудрых, ученых лю-
дей, не присутствующих здесь, с которыми они должны посо-
ветоваться. «Не обсудив с ними и не посоветовавшись, мы не
можем сделать это», - сказал он. Тотчас после этого встал муэд-
зин Ибрâҳîм и начал читать призыв к намазу, хотя время еще
не наступило. Шамиль, обладавший совершенным умом, понял
намек и сказал, что после призыва на намаз не ведутся никакие
разговоры. Тут же все встали и, не произнеся ни слова, верну-
лись на Ахульго.
После этого генерал еще раз через посредников стал доби-
ваться встречи с Шамилем. На этот раз имам поставил перед
ним условие, и если генерал выполнит его, он был согласен на
встречу. Условие было такое: «Я приду со ста вооруженными
мюридами, а ты приходи с тысячей». Генерал не согласился, и
вторая встреча не состоялась. Но генерал не успокоился и через
посредников попросил отправить к нему Батирхана. «И его не
отправлю», – отказался Шамиль, не доверяя неверным. Тогда ге-
нерал в качестве условия заключения мира предложил вывести
из Ахульго женщин. Имам согласился и отправил домой несколь-
ко семей из сел Чирката и Гимры. Но это ничего не изменило,
так как у генерала изначально были другие намерения. Мирный
договор с имамом не был заключен, потому что эта операция
была всего лишь уловкой.
Однажды генерал позвал к себе в палатку Юнуса и льстивы-
ми речами разговорил его. Генерал сказал Юнусу, что если Ша-
миль перейдет на их сторону, его ждет много хорошего до конца
292
жизни, и лукаво добавил: «Шамиль слушается тебя, скажи ему,
пусть идет к нам». Юнус ответил: «Шамиль этого никогда не сде-
лает, но если даже вдруг согласится, я этого не допущу». «Может,
и сделает, ты иди к нему», - доверительно настаивал граф.
По его настоянию Юнус отправился к имаму и рассказал ему,
чего хочет тот проклятый. Шамиль ответил, что знал об этом еще
до того, как отдал сына. «Пусть генерал в дальнейшем не ждет
от меня ничего, кроме сабли, и пусть делают что хотят», - сказал
он Юнусу. Товарищи, и даже Батирхан, попросили Шамиля не
быть таким жестким. Шамиль возразил, что мягким обращени-
ем уже ничего не изменить. Они так и не успели обговорить
окончательный ответ, который Юнус должен был передать ге-
нералу. Перед уходом Юнус предложил свой ответ генералу и
спросил, можно ли ему сказать так. «Можно», – сказал Шамиль,
и все с этим согласились.
На рассвете Юнус вернулся к адъютанту. После рассветного
намаза он немного вздремнул. Затем явился адъютант и сказал,
что его вызывают к генералу с ответом Шамиля. Юнус вооружил-
ся, взял с собой Джамалуддина и вышел из палатки. Он никогда
не выходил без оружия и чалмы. Запросто, без волнения вошел
Юнус в палатку графа, как в отцовский дом. Едва он вошел, ге-
нерал спросил его: «Что сказал Шамиль?» И Юнус облегчил душу,
дав свой ответ, далеко не мягкий, как ему и разрешили товари-
щи. Он сказал, что имам передал следующее: «Разве ты не обе-
щал, что, если мы отдадим в заложники сына имама, вы уйдете
отсюда, заключив мирный договор?! Почему же, получив залож-
ника, ты нарушил уговор и остался здесь? Вдобавок ты потребо-
вал вывести из Ахульго часть женщин. Разве ты не обещал дать
уйти и остальным после того, как отправим их? Таким лжецам,
которые не держат свое слово, мы больше не доверяем». В таком
же духе он высказал все, что хотел.
Генерал очень разозлился и в гневе выложил свои тайные ко-
варные планы. Он сказал: «Нам не нужен сын Шамиля, у нас
есть приказ поймать его самого!» Юнус схватился за саблю и
весь напрягся от злости. Он решил убить генерала, но пожа-
лел маленького Джамалуддина. Злость на генерала и жалость
293
к Джамалуддину смешались в нем. Он задумался. Все же Все-
вышний Аллāћ дал ему терпение. Пока Юнус раздумывал, гене-
рал, утратив доверие к нему, почуял неладное. Он позвал пере-
водчика и велел вывести Юнуса из палатки. Но тот не вышел,
пока не высказал все, что пришло в голову. Потом, взяв с собой
Джамалуддина, он направился к палатке адъютанта.
Когда подошел Юнус, курящие, проявляя к нему уважение,
выбросили курево. «Вы не оставляйте свои дела из-за нас, и мы
тоже не оставим свои из-за вас», – сказал им Юнус. Обратите
внимание, как почитают истинного мусульманина даже нему-
сульмане. Пока адъютант и Юнус были вместе, тот всегда под-
бадривал Юнуса, поддерживая его дух.
Однажды адъютант передал Юнусу приказ генерала приве-
сти к себе с Ахульго свою жену и жену Муртазаали из Чиркея и
попытаться привести вместе с ними остальных женщин. «Если
приведешь их, вы все получите хорошую награду», – сказал он.
Это было еще одной хитростью генерала, который хотел любым
способом увести людей с Ахульго, чтобы Шамиль остался один.
Понимая это, Юнус хотел доставить эту весть Шамилю. Хотя
возможность пойти к Шамилю была большой удачей, он сделал
вид, что не хочет этого, и начал отговариваться: «Если я туда
пойду, меня обратно не отпустят, лучше не отправляйте». Адъю-
тант живо возразил, что послов не задерживают. Но Юнус, от-
пираясь, сказал, что не может оставить Джамалуддина одного,
и попросил привести Муртазаали, который находился в плену.
Муртазаали привели. Встретившись, два брата по религии, му-
хаджиры из одного села, обнялись и расплакались, прощаясь
друг с другом.
Юнус отправился с двумя офицерами к имаму. Оставив их
чуть поодаль, сам подошел к нему. Рядом с имамом был Тагир
из Унцукуля, и Юнус рассказал им, что произошло. Через неко-
торое время пришла весть от адъютанта, который звал Юнуса
поскорее вернуться обратно. Юнус вернулся и застал его беседу-
ющим с Батирханом. Он просил Батирхана уговорить Шамиля
прийти еще раз для мирных переговоров. Тут раньше времени
294
прозвучал призыв на вечернюю молитву, и, отложив разговор
на завтра, Батирхан возвратился.
Адъютант не хотел отпускать Юнуса с Батирханом и сказал
ему, что будет лучше, если они вернутся в палатку. Юнус же
схитрил и сказал, что идет забирать женщин с Ахульго. Адъю-
тант оставил его и пошел к себе в палатку, а Юнус поднялся
на Ахульго. Адъютант без конца отправлял людей за Юнусом,
добиваясь его возвращения. Не дождавшись ответа, он завол-
новался. Юнус попросил имама: «Нам вряд ли удастся избежать
войны, позволь же мне остаться здесь». Он хотел умереть вме-
сте с другом, и имам ему разрешил. Адъютант понял, что Юнус
не вернется обратно, и, потеряв самообладание, топнул ногой
от бессилия, сокрушаясь, что упустил доставшегося без особого
труда «горного тура».
После этого под предлогом заключения мира три дня на
Ахульго ходили лицемеры. Они разведали обстановку на Ахуль-
го и увидели, что силы имама убавились. Продавшие религию
доложили обо всем неверным, и те, собрав силы, начали штурм
Ахульго.
Артиллерийская канонада разрушила все оставшиеся укре-
пления Шамиля. Мюридам не хватало сил и людей для того, что-
бы по ночам восстанавливать разрушенные днем укрепления.
Земные беды обрушились на них всей тяжестью, так что мечта-
ми и мыслями они устремились к смерти. Оставшиеся в живых
завидовали своим братьям, павшим шахидами.
Семь дней и ночей провели они в таком положении. Однаж-
ды имам поднялся на высоту, где его могли видеть враги, и сел,
посадив на колени маленького Гази-Муħаммада, подставившись
под пули врагов, словно мишень. Нурмуħаммад из Инхо, не же-
лая оставлять имама в таком состоянии, подошел к нему. Имам
Шамиль взмолился к Аллāћу, чтобы ему выстрелили прямо в лоб,
а затем чтобы выстрелили в лоб и его сыну, который был ему до-
роже собственной души. Больше всех погибнуть на Ахульго хотел
Шамиль, но Всевышний сохранил ему жизнь до тех пор, пока он
не добрался до Медины, поскольку так было предначертано Им.
295
Настал последний день битвы. Имам, собравшись силами,
приготовился к последнему бою. Он спросил своего верного дру-
га Юнуса: «Что ты собираешься делать?» «Что ты, то и я», – твердо
ответил Юнус, поддержав имама. Бесстрашные львы имама со
стальными сердцами в груди и обессиленными телами, засучив
рукава, приготовились к смерти. Шамиль не хотел, чтобы после
того, как он покинет этот мир, его конь достался врагу, и при-
казал Салиху убить прекрасного скакуна, подобного райскому
бураķу. Салих не мог ослушаться приказа имама и пошел к Тул-
пару. Увидев Салиха, конь прискакал навстречу с радостным
ржанием, нежно приветствуя его, словно Шамус полководца
Мусанна. Он прискакал к нему, как истосковавшийся ребенок
прибегает к родителям, и у Салиха на глазах появились слезы.
Он пожалел его, не смог убить и вернулся обратно.
Шамиль, хлопнув рукой по одной книге, сказал: «Кто же из
врагов будет держать тебя в руках?!» Это была книга «Ихсан
аль-Уюн» Саида из Аракани. Тем, кто был на Ахульго, Шамиль
сказал, чтобы оставшиеся в живых не сдавались в плен и изо
всех сил постарались выбраться из этого места с помощью са-
бель. Напоследок имам сказал: «Если не будет другого выхода,
если окажетесь в тяжелом положении и не сможете выбраться
отсюда, то умрите, бросившись в реку».
С намерением не возвращаться живым Шамиль готовил-
ся вступить в бой. Путь Шамилю преградили его тетя и сестра
с несколькими мюридами. Он отправил к подножию холма
всех женщин, детей, раненых, слабых, а за ними и сына Гази-
Муħаммада с его матерью Фатимой и всех своих родных. После
этого имам менее чем с десятью мюридами укрылись в окопах
на поле боя и стали наблюдать за врагом. Следом за ними при-
шел Тагир из Унцукуля и произнес: «Ты здесь, имам?! Внизу мно-
го людей, которым ты нужен». Но Шамиль не стал его слушать и
сказал, что не собирается уходить отсюда живым. Тагир разо-
злился и стал ругать имама, настаивая, что будет лучше уйти.
Из уважения к Тагиру имам решил вернуться к остальным. Там
он встретил дядю Батирхана, и тот спросил его, что он собира-
ется делать. Шамиль твердо ответил: «Зачем спускаться вниз?
296
Чтобы враги сверху забросали нас камнями? Я отсюда никуда
не уйду». Дядя с ним согласился и сказал, что поступит так же.
Но молодые люди, выходцы из общества Нах-бак, настоятельно
убеждали имама спуститься к женщинам и детям. У всех была
одна цель – сохранить жизнь имаму, они не хотели, чтобы он
погиб на Ахульго.
Посредством их Всевышний Аллāћ изменил решение Шамиля,
и они спустились туда, где находились женщины и дети. Там
под градом пуль они провели три дня. Голод и жажда их из-
мучили, они обессилели так, что даже друг до друга дойти не
могли. В один из дней, когда Шамиль вздремнул, ему во сне
привиделась жена Джавгарат. Раненная в голову, она упала на
землю, а маленький Саид плакал, ползая вокруг нее. Так все
и произошло: она упала, раненная в голову. Рядом с матерью,
измученной нестерпимой болью от горящих на теле ран, сидел
маленький Саид и кричал: «Мама!» Тагир из Унцукуля нашел их,
и Джавгарат, томимая жаждой, попросила у него воды. Он по-
ложил ей в рот ягоду. Так ее страждущая душа покинула тело
и отправилась на тот свет испить воды из Кавсара и Хавза[1].
Двухлетний Саид лежал на груди умершей матери, обхватив ее
ручонками, и плакал. Временами он смолкал и начинал сосать
грудь, звал то отца, то мать. В таком состоянии оказался ребе-
нок, не умевший даже разговаривать.


Три имама Дагестана (продолжение)




НОВОСТИ САЙТА
КУЛИНАРНЫЙ КАНАЛ ГОТОВИМ ВКУСНО И СЫТНО
Готовим вкусно и сытно
АЛЛЕРГИЯ, ДЕРМАТИТ, ПИЩЕВЫЕ ОТРАВЛЕНИЯ, РВОТА
ОГУРЦЫ ПО-КОРЕЙСКИ
огурцы по корейски
КАК КРАДУТ УДАЧУ И СЧАСТЬЕ
ЩИ ИЗ СВЕЖЕЙ КАПУСТЫ
Щи из свежей капусты
КАК ПРОХОДЯТ СЕАНСЫ.
ЧТО ПРОИСХОДИТ МЕЖДУ СЕАНСАМИ. ИТОГ
БЛЮДА ИЗ РИСА. КАША РИСОВАЯ С МЯСОМ
Блюда из риса плов
РЕИНКАРНАЦИЯ. ПУТЕШЕСТВИЯ В ПРОШЛЫЕ ЖИЗНИ
КАК ПРИГОТОВИТЬ КИСЕЛЬ
Как сварить кисель
САМЫЙ УДАЧНЫЙ И ПРОСТОЙ РЕЦЕПТ БЛИНОВ
Самые вкусные блины
РОЛЛЫ ДОМАШНИЕ
роллы в домашних условиях
ТАТАРСКИЙ БАЛЕШ
самый вкусный татарский балеш
Поиск

Все права защищены © 2024
Яндекс цитирования users online